Как раз в это время и произошло наше с Кузьмой отлучение от детей. Родители возражали с обидой, что мы лишили их общения с внуками, которые скрасили им жизнь, сделали ее осмысленной, это было их счастьем, смыслом, детей они очень любили. Нам же надо было их забрать, чтобы водить в садик. Попробовали: отведем Мишу, дня два-три ходит, а потом болеет, и я привожу его к родителям. Мама как-то сказала, что ей легче сидеть со здоровым ребенком, чем с больным, поэтому мы от садика отказались, а с Леной даже не пытались. Так до школы они и росли у моих родителей. Дети очень любили этот дом, это был их родной дом, у них была своя уличная компания, а меня они видели только как приходящую мать, которая приходит, чтобы поздороваться с ними, отругать за что-то, деньги принести, вот собственно и все. И, конечно, как мать, я упустила очень многое в воспитании моих детей, когда каждый момент взрослеющего ребенка играет порой решающую роль в его будущей жизни. Когда же они повзрослели, Миша сказал, что у него не было детства, а Лена поддержала брата и добавила, что у нее была хорошая учительница литературы, хорошая классная руководительница, режиссер, но мамы у нее не было.
Сегодня с горечью признаю свою ошибку и в то же время понимаю, что выхода в данной ситуации в то время как бы не было. Если бы я села дома с детьми, то не смогла бы закончить институт, а работать в городе со средним образованием просто невозможно. Выбор был сделан, я получила диплом, поблагодарила родителей за помощь – это был и их диплом. А Кузьма не стал восстанавливаться, решил, что обойдется теми знаниями, что у него есть, они были огромные, энциклопедические, но отсутствие диплома стало одной из причин его ранней смерти.
